Никольские штрихи - в мебели наших квартир

Автор: Марина Вострова

Никогда не могла бы даже подумать, что ортопедическое основание моей кроватки  от известной пензенской мебельной компании  «Лером» сделано в Никольске, причем, из местной березы. И эта новость, «открытая» в ООО «Никольский деревообрабатывающий комбинат», меня удивила и с удовольствием порадовала. И, как выяснилось, удивляться, радоваться и гордиться есть чем, и не зря.

Поговорить в цехах ДОКа с Олегом Александровичем Абрамовым – заместителем директора по производству -  не удалось: грохот работающих станков не прекращался ни на минуту, даже на технические перерывы, когда на смену быстро заступала очередная работница. Кстати, из 48 работников  «львиная доля» - женщины. Именно «львиная», ибо только с их женской точностью нарезается тончайший шпон соответствующего размера; укладываются ровными стопками ламели (гнутоклейные  детали для ортопедических кроватей из березового шпона), ну, и много делается того, что требует женской тщательности и усердия, скоординированности и проворства: шустрые станки не терпят невнимательности.

У них интересные должности, которых вряд ли встретишь на иных предприятиях: станочники, вентилевые гидравлического пресса, сборщики пакетов.

Экскурсия по никольскому ДОКу началась, по сути, с нововведений, которые были внедрены с момента открытия ДОКа в 2011 году.

- Предприятию вот уже скоро десять лет, так что много чего успели сделать с момента его запуска. Поэтому начнем со «свеженького», - Олег Александрович ведет меня в цех по производству стружки, где отходы деревообработки перемалываются станком в стружку, а затем другим станком упаковываются в целлофан. – Стружка поедет на Васильевскую птицефабрику, на птицефабрику «Чамзинская» в Мордовию, на птичники в Саратов, где будет использоваться в качестве подстилки для выращивания птицы. Кстати, и конезаводы ее берут весьма охотно.

Любопытствую, а как на никольские опилки реагируют индюки, выращиваемые на местных  индюшатниках ООО «Авиаген Торкейз Рус»?

- Пока не знаем, но уже готовим почву для дальнейших переговоров, так как для нас главное – это полностью безотходное предприятие. Поэтому, если руководство индюшатников согласится использовать опилки нашего производства - это будет плюс и для нас, и для него: у нас устойчивые стоимости, реальные результаты и, главное, нужное качество.

Мимо нас, фырча,  «проплывает» огромная фура, которая в Никольске как-то не  наблюдалась  из-за своей «нарядности»: ярко-зеленая, в красочных баннерах.

- Это, кстати, новенький щеповоз, который ДОК приобрел совсем недавно. Учитывая спрос нашей продукции, видимо, скоро будет приобретаться еще один.

- Это вон ту щепу, - показываю я на огромнейшую белую кучу древесной мелочи, - развозите?

- Это топливо для нашей котельной, - довольно кивает на отдельно стоящее здание Олег Александрович и продолжает, видя мое удивление. – Да-да, газ мы не используем: для отопления цехов идут все те же отходы деревопереработки. В котельной стоят два котла мощностью 8,7 мВт в час, способные дать тепло на площади в 2 тысячи кв. метров. Между прочим, котлы способны поставлять горячее водоснабжение сторонним потребителям возле нашего ДОКа. Если таковых не найдется, то можно подумать о строительстве городской теплицы. Идемте дальше.

Следующим объектом экскурсии по предприятию стал цех, где находится лущильный станок для производства шпона и собственная сушильная камера. Кстати, в ДОКе изготавливается не только фанера и шпон, но и необрезная доска, штакетник, брус, которые, по сути, мгновенно расходятся по покупателям. Причем, в готовом сухом виде, что немаловажно в строительстве.

- Этот цех у нас сравнительно молодой, но достаточно высоко котируется у мебельщиков, и не только нашего региона, а его берут мебельные производители из Кузнецка и Пензы; но и из Краснодара, Армавира, Рязани, которые довольны его качеством. Хочу отметить,  процесс изготовления шпона достаточно трудоемкий, - увлеченно рассказывает Абрамов и показывает мне огромные ванны под открытым небом. -  Вот тут кряжи (стволы деревьев) погружаются в ванны с горячей водой на несколько суток, и эта предварительная термическая обработка позволяет избежать трещин на листе шпона. Потом на лущильном станке  с вращающимся агрегатом происходит процесс получения тонкой ленты наподобие разматывания рулона бумаги. В результате мы получаем тончайший лист древесины толщиной до 3 миллиметров и цилиндра-карандаша из сердцевины дерева. Кстати, «карандашики» тоже охотно пользуются спросом: на Рабочем поселке г.Никольска они, к примеру,  использовались для строительства детской площадки, кто-то берет их для скамеек, беседок; продаем и для производства древесного угля.

В фанерном цехе оказалось относительно тихо: очередная партия сырья уехала на каре в соседний цех, который грохотал «канонадой» станков на всю улицу.

- А вот здесь у нас самая «изюминка», - открывает дверь в следующее здание Олег Александрович. – Здесь штампуются производные для мебельных компаний России, Беларуси и Италии. Поэтому этот цех никольского ДОКа наиболее значимый и доходный, ну, и ответственность за продукцию, соответственно, выше.

«Девчонки», как я мысленно окрестила работниц цеха готовой продукции, работали слаженно и сосредоточенно, выполняя не только свои обязанности, но и принимая на себя груз работы за отсутствующих. Я видела только их внимательные глаза за станком (остальное, увы, было спрятано за защитной маской) и проворные руки, умело распоряжающиеся тончайшим листком шпона. Одно неловкое движение – и эта древесная бумажка треснет и уйдет в брак, а, следовательно, это отразится на зарплате, которая хоть и невеликая, но стабильно-спокойная для никольского менталитета.

Уже в тихом кабинетике за стеклом Олег Александрович мне долго и с увлечением рассказывал о процессе изготовления ламелей и прочей продукции никольского ДОКа, хотя и непрерывно отвлекаясь на производственные моменты, требующие мгновенного внимания.

- На чем я остановился? – он тут же переключается на меня. – Ну, об объемах производства лучше расскажет исполнительный директор Денис Михайлович Потапов, он сейчас китайцев принимает (?!).  А я больше по рабочему процессу. Ну, и по кадрам, - продолжает Абрамов. – Как я уже сказал, в никольском ДОКе работает 48 человек, в основном женщины. Мужчины выполняют мужские обязанности водителей, слесарей, трактористов и электриков. Контингент наш, местный: с близлежащего Рабочего поселка, с микрорайона Нового поля. И именно наш коллектив составляет историю успеха нашего предприятия. Ну, да, может, и зарплаты не весть какие хочется, и труд нелегкий, но коллектив ценится  на вес золота. Стараемся облегчить их условия труда: обустроили для работников раздевалки и душевые, места для приема пищи; предоставляем технические перерывы, понимая, насколько осторожен и нелегок их труд. Да к тому же процесс этот непрерывный, ведь основной деятельностью никольского ДОКа является лесоводство и производство лесозаготовок, а уж потом его переработка и сбыт. Представляете, какой это сложный процесс, требующий и человеческих усилий, и технического оснащения. Не дай Бог, на каком этапе будет сбой – считай, не выполнили заказы (они у нас солидные), а марку предприятия нужно держать достойно, - прощаясь на мажорной ноте с Олегом Александровичем Абрамовым, я еще долго разглядывала беседку для отдыха, любовно отделанную деревом, вдыхала запах свежего дерева и отмечала в своем блокноте памятные места бывшего завода «Красный гигант», где ныне расположились цеха никольского ДОКа. «Гигант» умер, а на его месте вот уже почти десяток лет живет новое предприятие, заметьте, частное, которое без помощи извне, только на профессионализме, оптимизме и за счет собственной ответственности делает честь и славу городу Никольску, да и всему пензенскому региону, собственно. Ну, а нам, никольчанам, и вовсе отрадно, что в мебели наших домов и квартир есть частица труда коллектива Никольского ДОКа.