Они рядом с нами в Бессмертном полку!
08 мая 2018, 08:54
Просмотров: 256
Они рядом с нами в Бессмертном полку!
08 мая 2018 г., РИА Пензенской области. Война… Это горе, слезы, расставания, часто навсегда. Она постучалась в каждый дом, принесла беду, затронула судьбы многих семей.
08.05.2018, РИА Пензенской области, Неверкинский район. Ольга Данилова. Война… Это горе, слезы, расставания, часто навсегда. Она постучалась в каждый дом, принесла беду, затронула судьбы многих семей.
Оба моих деда ушли на фронт в первые дни войны, только один из них погиб в самом начале, а второй с ранениями дошел до Берлина, вернулся домой и скончался в 1989 году.
Чтобы освежить память набираю в интернете фамилию, имя, отчество своего деда по отцовской линии «Данилов Марк Ермолаевич» и сразу нахожу о нем информацию: пропал без вести. Правильно, бабушка рассказывала, что уже глубокой осенью 1941 года получила извещение. По ее словам, это был очень умный, эрудированный человек с высшим педагогическим образованием. Работал он директором в чувашской средней школе. В те предвоенные годы в Неверкине были две школы – русская и чувашская. Сразу после того, как деда признали без вести пропавшим, бабушку, с пятилетним сыном (моим отцом), выселили из служебной квартиры на улицу. И, естественно, никакой пенсии ей тоже не полагалось. Отца она поднимала сама, родственников в районе у них не было, но каким-то образом она и сына выучила, он тоже стал учителем, как и его отец, и дом сама построила. Всю жизнь была верна его памяти, ни разу не глянула ни на одного мужчину, а судя по фотографиям была красивой и статной женщиной. Лишь в середине 80-х г., когда уже не стало ни ее, ни моего отца Евгения Марковича, мы получили письмо от следопытов. Пионеры и комсомольцы сообщили нам, что наш с сестрой дедушка погиб как герой. В составе частей и подразделений, принявших первый бой на подступах к городу Калинину 13-14 октября 1941 года был сводный батальон высшего военно-педагогического института, где служил и Марк Ермолаевич в звании ст. политрука.
В декабре 1941 г. после освобождения г. Калинин в землянке в районе Рябеевских дач были обнаружены сложенные штабелями смерзшиеся трупы в форме политруков. Их тела были изуродованы, перед входом в землянку двоих нашли повешенными. Это был тот самый отряд из состава сводного батальона института, который немцы после расчленения позиции батальона прижали к реке. Это были те самые политруки, которые в донесении начальника института о безвозвратных потерях учтены как пропавшие без вести. Но они не пропали без вести, а погибли в бою, и свой долг выполнили до конца. И спустя почти 40 лет следопытам удалось установить их личности. Также ребята прислали областную газету, в которой было опубликовано письмо-треугольник, которое нашли у деда в кармане. Не передать словами, какие чувства я испытывала, читая его: «Дорогие мои Полюшка и Женя, я очень скучаю по вам, и хочу, чтобы вы знали, мы разобьем врага. Немцу не видать Москвы, как своих ушей. Люблю вас, родные мои. Поля, береги сыночка». А в то время германские войска уже вплотную подходили к столице, и до последнего боя оставалось так мало дней. И так мало жизни.
Зато второй дед навоевался на все сто. Практически пешком (так как служил в пехоте) дошел до Берлина. Имел многочисленные награды – медали и орден. И опять привожу цитату из интернета – выписку из какого-то военного документа о представлении к награде: «Разведчика 4 батареи, сержанта Елескина Степана Александровича, за то, что участвуя в боях на Кандалакшском направлении, отражая атаки противника, показал храбрость и отвагу, будучи тяжелораненым оставался на поле боя. В боях за Сталинград в составе мото-полка 38 армии был вторично ранен. Будучи раненым, увлекал своим примером остальных товарищей, чем способствовал выполнению боевой задачи роты». Вернулся с фронта не с пустыми руками, привез трофейный фотоаппарат на стойке, которым потом много лет кормил семью, делая фотографии всем желающим для документов и просто так, на память. А еще, вспоминает моя мама Татьяна Степановна, тогда ей исполнилось как раз 5 лет, и отца она, конечно, не помнила, когда он уходил на фронт ей был всего один год. И тут такой праздник, Победа, и отец ей привозит из Берлина роскошное пышное розовое платье. И какое горе, и сколько слез было выплакано маленькой девочкой, когда ее мать обменяла на толкучке в Кузнецке это платье на продукты. Дед Степан, которого я очень хорошо запомнила, вообще был уникальным человеком, мастером на все руки – и печку сложить, и валенки свалять и многое другое. Имея неполное среднее образование, несколько лет проработал заведующим сберкассой в Неверкине, а до пенсии работал лесником, жил с бабушкой на кордоне. Сейчас, когда я рассказываю о нем уже своим внучкам, я понимаю, сколько теплоты и нежности было у солдата, который прошел всю войну и видел столько горя и смертей, к нам, своим внукам. Он был, как волшебник, выполнял все наши желания, баловал, как никто.
Поколение переживших войну уходит в прошлое, и нам всем нельзя забывать о героях, это наша история, наши корни.
Каждый год, 9 мая, на демонстрацию выходят уже их праправнуки, с гордостью несут в Бессмертном полку фотографии своих дедов. Ведь они живы, пока жива память о них.
Оба моих деда ушли на фронт в первые дни войны, только один из них погиб в самом начале, а второй с ранениями дошел до Берлина, вернулся домой и скончался в 1989 году.
Чтобы освежить память набираю в интернете фамилию, имя, отчество своего деда по отцовской линии «Данилов Марк Ермолаевич» и сразу нахожу о нем информацию: пропал без вести. Правильно, бабушка рассказывала, что уже глубокой осенью 1941 года получила извещение. По ее словам, это был очень умный, эрудированный человек с высшим педагогическим образованием. Работал он директором в чувашской средней школе. В те предвоенные годы в Неверкине были две школы – русская и чувашская. Сразу после того, как деда признали без вести пропавшим, бабушку, с пятилетним сыном (моим отцом), выселили из служебной квартиры на улицу. И, естественно, никакой пенсии ей тоже не полагалось. Отца она поднимала сама, родственников в районе у них не было, но каким-то образом она и сына выучила, он тоже стал учителем, как и его отец, и дом сама построила. Всю жизнь была верна его памяти, ни разу не глянула ни на одного мужчину, а судя по фотографиям была красивой и статной женщиной. Лишь в середине 80-х г., когда уже не стало ни ее, ни моего отца Евгения Марковича, мы получили письмо от следопытов. Пионеры и комсомольцы сообщили нам, что наш с сестрой дедушка погиб как герой. В составе частей и подразделений, принявших первый бой на подступах к городу Калинину 13-14 октября 1941 года был сводный батальон высшего военно-педагогического института, где служил и Марк Ермолаевич в звании ст. политрука.
В декабре 1941 г. после освобождения г. Калинин в землянке в районе Рябеевских дач были обнаружены сложенные штабелями смерзшиеся трупы в форме политруков. Их тела были изуродованы, перед входом в землянку двоих нашли повешенными. Это был тот самый отряд из состава сводного батальона института, который немцы после расчленения позиции батальона прижали к реке. Это были те самые политруки, которые в донесении начальника института о безвозвратных потерях учтены как пропавшие без вести. Но они не пропали без вести, а погибли в бою, и свой долг выполнили до конца. И спустя почти 40 лет следопытам удалось установить их личности. Также ребята прислали областную газету, в которой было опубликовано письмо-треугольник, которое нашли у деда в кармане. Не передать словами, какие чувства я испытывала, читая его: «Дорогие мои Полюшка и Женя, я очень скучаю по вам, и хочу, чтобы вы знали, мы разобьем врага. Немцу не видать Москвы, как своих ушей. Люблю вас, родные мои. Поля, береги сыночка». А в то время германские войска уже вплотную подходили к столице, и до последнего боя оставалось так мало дней. И так мало жизни.
Зато второй дед навоевался на все сто. Практически пешком (так как служил в пехоте) дошел до Берлина. Имел многочисленные награды – медали и орден. И опять привожу цитату из интернета – выписку из какого-то военного документа о представлении к награде: «Разведчика 4 батареи, сержанта Елескина Степана Александровича, за то, что участвуя в боях на Кандалакшском направлении, отражая атаки противника, показал храбрость и отвагу, будучи тяжелораненым оставался на поле боя. В боях за Сталинград в составе мото-полка 38 армии был вторично ранен. Будучи раненым, увлекал своим примером остальных товарищей, чем способствовал выполнению боевой задачи роты». Вернулся с фронта не с пустыми руками, привез трофейный фотоаппарат на стойке, которым потом много лет кормил семью, делая фотографии всем желающим для документов и просто так, на память. А еще, вспоминает моя мама Татьяна Степановна, тогда ей исполнилось как раз 5 лет, и отца она, конечно, не помнила, когда он уходил на фронт ей был всего один год. И тут такой праздник, Победа, и отец ей привозит из Берлина роскошное пышное розовое платье. И какое горе, и сколько слез было выплакано маленькой девочкой, когда ее мать обменяла на толкучке в Кузнецке это платье на продукты. Дед Степан, которого я очень хорошо запомнила, вообще был уникальным человеком, мастером на все руки – и печку сложить, и валенки свалять и многое другое. Имея неполное среднее образование, несколько лет проработал заведующим сберкассой в Неверкине, а до пенсии работал лесником, жил с бабушкой на кордоне. Сейчас, когда я рассказываю о нем уже своим внучкам, я понимаю, сколько теплоты и нежности было у солдата, который прошел всю войну и видел столько горя и смертей, к нам, своим внукам. Он был, как волшебник, выполнял все наши желания, баловал, как никто.
Поколение переживших войну уходит в прошлое, и нам всем нельзя забывать о героях, это наша история, наши корни.
Каждый год, 9 мая, на демонстрацию выходят уже их праправнуки, с гордостью несут в Бессмертном полку фотографии своих дедов. Ведь они живы, пока жива память о них.
